анализ мне осталась одна забава

Ответ от Astar_ta[гуру]
. Есенин сам ясно осознавал и болезненно переживал свою душевную
неурядицу, мучительную раздвоенностть. Это отчетливо видно в стихотворении
«Мне осталось одна забава …» (1923 год) , где он говорит о существовании
двух начал в своей душе – черной, гнетущей и светлой:
« … Но коль черти в душе гнездились –
Значит ангелы жили в ней …» /60/.
Эти самые «ангелы» и «черти» одновременно уживаются в душе Есенина,
периодически преобладая одни над другими. Эту двойственность видно и во
всех его стихах и в самой жизни поэта, которую он всецело подчинил своему
творчеству. Нередко на задний план отступали любовь, семья, дом. Поэтому
многим знавшим Есенина он казался странным. К нему относились «как к чудаку
или немного ненормальному» /70/.
Современники поэта отмечали, что душа Есенина была «полем брани света
с тьмой» /54/. А. Воронский говорит о «борьбе двух душ» : «Два человека вели
в нем тяжелую, глухую, постоянную тяжбу: юноша с кроткими глазами, более
синими, чем небо … - и городской гуляка, забияка, скандалист и озорник… «
/54/.
Б. Зубакин в одном из писем М. Горькому писал о Есенине: «Шло от него
прохладное и высокое веяние гения. Лукавый, человечно-расчетливый,
двоедушный – вдруг преображался, и все видели, что ему смешны все расчеты
земные – и слова, и люди, и он сам себе … Он становился в такие минуты
очень прост и величав – и как-то отсутствующ… Он не был «падшим ангелом» ,
он был просто ангелом – земным» /26/. С другой стороны – в письме М. П.
Бальзамовой (1914 год) Есенин замечал, что «продал свою душу черту, - все за
талант» /58/. Известна также дарственная надпись Есенина приемной дочери
его жены А. Дункан Ирме на книге «Пугачев» : «Ирме от черта» /58/.
Французский исследователь творчества С. Есенина Мишель Нике, также как
и многие, подчеркивал двоение его сознания на две противоположные стороны,
называя Есенина «поэтом тишины и буйства» /52/.
Также М. Нике говорит о том, что Есенин, осознавая соприсутствие
«ангелов» и «чертей» в своей душе, обозначил сам всю нечисть, царящую в его
душе специальным термином «аггелизм». Слово «аггел» употребляется в
противопоставлении слову «ангел» : аггелы – это «падшие ангелы». Это слово
встречается в церковнослявянском переводе Библии и в духовных стихах. Оба
эти источника хорошо знал Есенин. Таким образом, аггелизм обозначает у него
те «мрачные силы» , которые, выражаясь метафорами из «Ключей Марии» мешают
человеку осуществить «примирение человека с собой и с миром» /51/.
Этим термином, по мнению М. Нике, Есенин сумел определить одну из
глубочайших и сложнейших ипостасей своего личного мира и общего мироздания,
которая приведет его к гибели после поединка с самим собой в поэме «Черный
человек» .