детская болезнь левизны

Ответ от . . . . . . . . - . -[гуру]
Я вспоминаю ….
Ехали мы однажды с дружком по делам службы в один гарнизон. Дружок рулил, а я развлекал его байками. Устали оба зверски. И решили где-нибудь передохнуть до утра. А тут и городок один подвернулся.
Припарковались мы возле ресторанчика и пошли отужинать. Там дружок мой в смысле питья сумел воздержаться, а я себе позволил …. И, позволивши, пригласил одну даму на танец. Где мы с нею, под музыку, и сговорились. Продолжить наше знакомство у нее дома.
Дружок мой отнесся к этому индифферентно. Но предупредил, что ровно в шесть утра он тронется дальше. Опоздаю – дальше буду пилить на автобусе. Заодно он поинтересовался и адресом нашей новой знакомой. Чтобы знать, куда подрулить утром. Да и пошел на ночевку к своей машине.
А моя новая знакомая жила, кстати, совсем рядом.
Я на месте, у нее, как всегда, первым делом осмотрелся. Нет ли там кого-чего нежелательного? В смысле, на балконе или под кроватью. Да еще, есть ли цепочка на входной двери? И крепка ли она? Во избежание неожиданностей. Но все у нее было путем. С одной только для меня непоняткой.
Одна из комнат в квартире была опечатана. Как в кино – бумажкой с синей печатью и чьей-то подписью. Я и поинтересовался: Что за хрень? А мне подружка и объяснила: соседка у нее, мол, – старушка – на днях отошла в мир иной. Дверь потому и опечатали. До прояснения.
Ну, мы с моей новой знакомой и помянули тогда эту старушку. Потом пару раз еще пригубили – за знакомство. Потом, как положено, обязательно выпили – за любовь. А следом перешли и к постельным процедурам.
В коих ночь, в общем-то, и пролетела, как трамвай мимо нищего. В один сказочный миг.
А минут за пятнадцать до шести мы стояли уже с ней в прихожей. Она – в халатике, а я – уже почти при полном параде. Медля с прощальным поцелуем ….
И вдруг отшатывается она от меня. Срывает бумажку с печатью с двери своей соседки. Открывает ее, входит в комнату, врубает там свет и манит меня рукою. Я тоже вхожу и остолбеневаю ….
Потому, как весь пол в комнате был завален книгами. Сотнями, тысячами книг. Где кучками сваленными, где увязанными в стопки, где просто валявшимися россыпью. Причем сразу было видно, что это далеко не простые книги. А в большинстве своем – чуть ли не раритеты. Старушка-то, видно, была библиофилкой.
У меня ровно челюсть отвисла.
А подружка и говорит мне: бери, мол, на память столько книг, сколько унести сможешь. Будешь читать их и меня вспоминать. Все равно они все пропадут. В макулатуру свезут их или выбросят на помойку. А мне хватит и той книги, что соседка сама подарила – "Книги о вкусной и здоровой пище".
Я аж и взопрел сразу. Что выбрать-то?
А тут как раз и клаксон дружка вдруг рявкнул под окнами. Типа: "Пора, мой друг, пора …".
Я потому и прихватил с собой лишь то, что ближе к дверям стояло. Несколько книжных связок. Не глядя, не выбирая. Как кота в мешке.
Мне ведь мою дарительницу надо было еще отблагодарить. Что я и сделал. Прямо в прихожей. Единственным подходящим тогда способом ….
Потом мы с дружком эти книги в багажник затолкали. Ручкой помахали в окно той женщине, и уехали …. А домой возвращались уже совершенно другим маршрутом. Без заезда к дарительнице.
О чем я всегда потом жутко жалел. Так была хороша эта женщина …. И книги тоже ….
За ваше здоровье ….
Я допечатала дедушкин ответ, и спросила:
– Дед, у тебя опять память отшибло? Вопрос-то был про "детскую левизну". А ты свои байки здесь постишь ….
– В "левизне" все и дело, – буркнул дед. – Из-за нее мне и вспомнилась эта история. Я ведь потом чуть не очумел, когда рассмотрел те дареные мне книги. Все 55 томов. Синенькие. В картонных футлярах.
Лишь один из томов тогда и раскрыл. Кажется, 18-й. С названием типа "Материализм и эксгибиционизм" ….
Наверное, о том, как именно женщина может удержать мужчину от "левых" телодвижений. В смысле, вовремя обнажаясь ….
Как моя давняя та знакомая …. Когда мы с ней расставались ….
В прихожей …. На посошок ….