фото женщины на войне 1941 1945

Ответ от Неизвестно[гуру]
Юлия Друнина: СОЛДАТСКИЕ БУДНИ. Только что пришла с передовой Мокрая, замерзшая и злая, А в землянке нету никого, И, конечно, печка затухает. Так устала - руки не поднять, Не до дров, - согреюсь под шинелью. Прилегла, но слышу, что опять По окопам нашим бьют шрапнелью. Из землянки выбегаю в ночь, А навстречу мне рванулось пламя. Мне навстречу - те, кому помочь Я должна спокойными руками. И за то, что снова до утра Смерь ползти со мною будет рядом, Мимоходом: "Молодец, сестра! " - Крикнут мне товарищи в награду. Да еще сияющий комбат Руки мне протянет после боя: - Старшина, родная! Как я рад, Что опять осталась ты живою! +++ Целовались. Плакали И пели. Шли в штыки. И прямо на бегу Девочка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу. Мама! Мама! Я дошла до цели.. . Но в степи, на волжском берегу, Девочка в заштопанной шинели Разбросала руки на снегу. +++ Я курила недолго, давно — на войне. (Мал кусочек той жизни, но дорог! ) До сих пор почему-то вдруг слышится мне: «Друг, оставь «шестьдесят» или «сорок»! » И нельзя отказаться — даешь докурить. Улыбаясь, болтаешь с бойцами. И какая-то новая крепкая нить Возникала тогда меж сердцами. А за тем, кто дымит, уже жадно следят, Не сумеет и он отказаться, Если кто-нибудь скажет: «Будь другом, солдат! » — И оставит не «сорок» , так «двадцать» . Было что-то берущее за душу в том, Как делились махрой на привале. Так делились потом и последним бинтом, За товарища жизнь отдавали.. . И в житейских боях я смогла устоять, Хоть бывало и больно, и тяжко, Потому что со мною делились опять, Как на фронте, последней затяжкой.