хрущев на выставке авангардистов

Ответ от Ѓженок[гуру]
Ни одно событие в истории искусства и культуры ХХ века — советской и мировой — не получило такого широчайшего отклика. Посещение Хрущевым некой не слишком понятной выставки. Непарламентское поведение и тем более лексика руководителя компартии и одновременно премьера великой державы.
Последующая расправа над художниками и невиданная по размаху, подхваченная «трудящимися массами» кампания против «абстракционизма и формализма» , распространившаяся на все виды искусства — от кинематографии, начиная с Андрея Тарковского, симфонической музыки, категорически запрещаемого джаза, архитектуры до «отвергаемых народом» песен Окуджавы и всех видов дизайна.
В изобразительном искусстве её заветы свято сохраняются и в наши дни. На вопрос автора председателю Московского союза художников Василию Бубнову, не считает ли он делом профессиональной совести вернуть в Союз выброшенных из него в результате кампании 60-х годов мастеров, последовал категорический ответ: «Хрущевских абстракционистов — никогда! »
Принципиальности любой позиции можно отдавать должное. Но при одном условии — если она основывается на фактах
Все дело в том, что той самой, «взрывной» , манежной выставки не видел ни в натуре, ни в репродукциях ни собеседник автора, никто другой из числа художников, критиков, искусствоведов, объявленных специалистами по современному искусству, журналистов, писателей, даже партийных руководителей — ниже членов Политбюро и секретарей ЦК. Экспонирована она была по просьбе Идеологической комиссии при ЦК в ночь перед посещением её Хрущевым — в развеске работ участвовали министр культуры Фурцева и заведующий Отделом культуры ЦК Д. А. Поликарпов, работы были взяты на квартирах авторов сотрудниками Манежа и доставлены транспортом минкульта.
Сразу после посещения Хрущева, продолжавшегося около 25 минут (11.40–12.05), экспозицию закрыл и опечатал директор Манежа Н. Н. Шмидт. В считанные часы картины были вывезены, около года находились под арестом и возвращены в неполном составе. Среди тех, кому не удалось дождаться своих работ, была великолепный живописец Марина Телеснина.
На следующий день, 02 декабря 62-го года, сразу по выходе газеты Правда с правительственным коммюнике, толпы москвичей, бросившиеся в Манеж, чтобы увидеть повод «высочайшей ярости» , не нашли и следа экспозиции, располагавшейся на втором этаже. Кстати, были убраны из экспозиции первого этажа — с выставки «30 лет МОСХа» самими же руководителями Московского отделения обруганные Хрущевым картины Р. Фалька, А. Древина, Д. Штеренберга, В. Татлина и других.
Автору, в те годы работавшей консультантом по искусству Идеологического отдела ЦК КПСС, пеняли на то, что не смогли увидеть исчезнувшей экспозиции Г. П. Коняхин, зав. сектором изо ЦК партии, зав. управлением культуры Совета Министров РСФСР А. В. Киселев, инструктор сектора изо ЦК партии будущий доктор искусствоведения Вадим Полевой.
Тайна оказалась слишком высокой и принципиально важной. Но почему?
Этих «почему? » возникало множество, и ни одно не находило сразу ответа. Почему первое лицо партии и государства счел нужным посетить никак не соответствовавшую его рангу городскую! выставку «30 лет МОСХа» , к которой была присоединена выставка Студии профессора Элия Белютина, или, иначе, массового художественного направления Новая реальность ?
Такого в практике Хрущева не случалось, и стоит вспомнить, что руководители партии не посещали даже всесоюзных художественных выставок. Кроме специально назначенного заниматься вопросами культуры члена Политбюро, каким был, например, К. Е. Ворошилов.
Подобный порядок установился с легкой руки Сталина, первый и последний раз посетившего художественную выставку — АХРРа — в 1928 году и оставившего в книге отзывов достаточно ироничную, если не издевательскую, запись.
Источник: