леда леонардо да винчи

Ответ от Леонид Ярошевский[гуру]
В 1837 году герцог Камберлендский подарил Национальной галерее в Лондоне пять картин, заметив, что не стоит показывать их публике. Дирекция музея согласилась с этим замечанием, и до начала нашего столетия они висели в кабинете директора. До 1929 года картины, среди которых копия утраченного холста Леонардо да Винчи "Леда и лебедь" (около 1529 года) , даже не упоминались в каталоге музея.
Устраивается огромный костер, на котором, помимо всего прочего, сжигают прекрасное творение Леонардо — картину «Леда и лебедь» .
ссылка
Джиованни смотрел на озаренную, но еще нетронутую пламенем картину, то было создание Леонардо да Винчи.
Над вечерними водами горных озер стояла голая белая Леда, исполинский лебедь крылом охватил её стан, выгибая длинную шею, наполняя пустынное небо и землю криком торжествующей любви; в ногах её, среди водяных растений, животных и насекомых, среди прозябающих семян, личинок и зародышей, в теплом сумраке, в душной сырости, копошились новорожденные близнецы — полубоги, полузвери — Кастор и Поллукс, только что вылупившись из разбитой скорлупы огромного яйца.
И Леда вся, до последних сокровенных складок тела, обнаженная, любовалась на детей своих, обнимая шею лебедя с целомудренной и сладострастной улыбкой.
Джиованни следил, как пламя подходит к ней все ближе и ближе, и сердце его замирало от ужаса.
В это время монахи водрузили черный крест посередине площади, потом, взявшись за руки, образовали три круга во славу Троицы и, знаменуя духовное веселье верных о сожжении сует и анафем, начали пляску, сперва медленно, потом все быстрее, быстрее и, наконец, помчались вихрем
У тех, кто смотрел, голова кружилась, ноги и руки сами собою подергивались, и вдруг, сорвавшись с места, дети, старики, женщины пускались в пляску. Плешивый, угреватый и толстый монах, похожий на стараго фавна, сделав неловкий прыжок, поскользнулся, упал и разбил себе голову до крови, едва успели его вытащить из толпы, а то растоптали бы до смерти.
Багровый мерцающий отблеск огня озарял искаженные лица. Громадную тень кидало распятие — неподвижное средоточие вертящихся кругов...
Пламя, охватывая Леду, лизало красным языком её белое тело, которое сделалось розовым, точно живым, ещё болеe таинственным и прекрасным.
Джиованни смотрел на нее, дрожа и бледнея.
Леда улыбнулась ему последней улыбкой, вспыхнула, постояла в oгнe, как облако в лучах зари, и скрылась навеки.
Последний сноп искр высоко взметнулся к небу и медленно угас. Мрак окутал площадь. Казалось, сама старуха средневековье, повернув стрелку часов истории, вернулась справить тризну.
Люди, ошалевшие от огня, от воя фанатиков, оцепенели от внезапно наступившей тишины и мглы. Внезапно молчание прорезал одинокий детский плач. Народ вздохнул и, словно по незримой команде, вдруг рванулся с площади.
Тишина и тьма на пьяцца Синьории. Холодный, порывистый ветер гонит по мостовой тучи седого пепла. Все, что осталось от «сожжения сует» .
Это было в самом конце пятнадцатого века — Кватроченто, как называют его итальянцы.
Страницы истории.. .
ссылка