тихая обитель левитан

Ответ от Валент[гуру]
Одним из величайших шедевров Левитана стала созданная вскоре после возвращения из первой заграничной поездки картина "Тихая обитель". Сохранились свидетельства о том, что после ее появления на передвижной выставке 1891 года имя Левитана было "на устах всей интеллигентной Москвы".
Люди приходили на выставку только для того, чтобы еще раз увидеть картину, говорившую что-то очень важное их сердцам, и благодарили художника за "блаженное настроение, сладкое душевное спокойствие, которое вызывал этот тихий уголок земли русской, изолированный от всего мира и всех лицемерных наших дел".
***************************** Иван Никитин.
В картине "Тихая обитель" недвижность воздуха, покой природы запечатлелись в необычайно тонких оттенках и взаимоотношениях цвета. Реалистическая пластика достигла здесь совершенства. В этой картине живопись Левитана обрела несравненное качество - точность воспроизведения предметного мира, воздушной среды, светотени, цвета. Тени от деревьев положены безукоризненно верно. Они лишены приблизительности. Точность переданной освещенности, тона, рисунка, цвета придает живописи Левитана полноту художественного изъяснения.
Не случайно, как вспоминал Александр Бенуа, первым зрителям картины "казалось, точно сняли ставни с окон, раскрыли их настежь, и струя свежего, душистого воздуха хлынула в старое выставочное зало".
"Левитан понял, как никто, нежную, прозрачную прелесть русской природы, ее грустное очарование... Живопись его, производящая впечатление такой простоты и естественности, по существу, необычайно изощренна. Но эта изощренность не была плодом каких-то упорных усилий, и не было в ней никакой надуманности. Его изощренность возникла сама собой - просто так он был рожден. Его околицы, пристани, монастыри на закате, трогательные по настроению, написаны с удивительным мастерством" (Головин А. Я.).
____
Появление «Тихой обители» произвело удивительно яркое впечатление. Казалось, точно сняли ставни с окон, точно раскрыли их настежь, и струя свежего, душистого воздуха хлынула в спертое выставочное зало, где так гадко пахло от чрезмерного количества тулупов и смазных сапог.

Что могло быть проще этой картины? Летнее утро. Студеная полная река плавно огибает лесистый мысок. Через нее перекинут жиденький мост на жердочках. Из-за берез противоположного берега алеют в холодных, розовых лучах, на совершенно светлом небе, купола и колокольня небольшого монастыря. Мотив поэтичный, милый, изящный, но, в сущности, избитый. Мало ли было написано и раньше монастырей при розовом утреннем или вечернем освещении? Мало ли прозрачных речек, березовых рощиц? Однако ясно было, что здесь Левитан сказал новое слово, запел новую чудную песнь, и эта песнь о давно знакомых вещах так по-новому очаровывала, что самые вещи казались невиданными, только что открытыми. Они прямо поражали своей нетронутой, свежей поэзией. И сразу стало ясно еще и то, что здесь не «случайно удавшийся этюдик» , но картина мастера и что отныне этот мастер должен быть одним из первых среди всех.