миргород краткое содержание

Ответ от DrugDealer[гуру]
Миргород краткое содержание. Часть первая
СТАРОСВЕТСКИЕ ПОМЕЩИКИ
Я до сих пор не могу позабыть двух старичков прошедшего века, которых, увы, теперь уже нет.
Афанасий Иванович Товстогуб и жена его, Пульхерия Ивановна Товстогуб. Афанасию Ивановичу было шестьдесят лет, Пульхерии Ивановне пятьдесят пять. Афанасий Иванович был высокого роста, ходил всегда в бараньем тулупчике, сидел согнувшись и всегда почти улыбался. Пульхерия Ивановна была несколько серьезна, почти никогда не смеялась; но на лице и в глазах ее было написано столько доброты, столько готовности угостить вас всем, что было у них лучшего, что вы, верно, нашли бы улыбку уже чересчур приторной для ее доброго лица.
Нельзя было глядеть без участия на их взаимную любовь. Они никогда не говорили друг другу ты, только вы. Они никогда не имели детей, и оттого вся их привязанность сосредотачивалась на них же самих.
Комнаты домика, в котором жили старички, были маленькие, низенькие, какие обычно встречаются у старосветских людей. Но самое замечательное в доме — были поющие двери. Как только наставало утро, пение дверей раздавалось по всему дому. Я не могу сказать, отчего они пели: перержавевшие ли петли были тому виной, или сам механик, делавший их, скрыл в них какой-нибудь механизм, но замечательно то, что каждая дверь имела свой особенный голос.
Афанасий Иванович очень мало занимался хозяйством, все бремя правления лежало на Пульхерии Ивановне. Хозяйство Пульхерии Ивановны состояло в беспрестанном отпирании и запирании кладовой, в солении, сушении, варении бесчисленного множества фруктов и растений. В хлебопашество и прочие хозяйственные статьи вне двора Пульхерия Ивановна мало имела возможности входить. Поэтому приказчик обкрадывал ее немилосердным образом.
Оба старичка, по странному обычаю старосветских помещиков, очень любили покушать. Практически все свободное время они посвящали застолью.
Но интереснее всего казались для меня старички в то время, когда бывали у них гости. Тогда в их доме все принимало другой вид. Эти добрые люди, можно сказать, жили для гостей. Все, что у них было лучшего, все это выносилось. Но более всего приятно мне было то, что во всей их услужливости не было никакой приторности. Это радушие и готовность так кротко выражались на их лицах, так шли к ним.
У Пульхерии Ивановны была серенькая кошечка, которая всегда почти лежала, свернувшись клубком, у ее ног. Нельзя сказать, что Пульхерия Ивановна слишком любила ее, но просто привязалась к ней, привыкши ее всегда видеть.
Однажды кошка пропала, ушла в лес. Пульхерия Ивановна не сразу заметила ее пропажу, поискала немного и забыла о ней. Однажды одичавшая кошка вышла из бурьяна. Пульхерия Ивановна накормила ее и хотела взять в руки, но она не далась. И опять убежала в лес. «Это смерть моя приходила за мной!» — сказала Пульхерия Ивановна самой себе, и ничто не могло ее рассеять. Уверенность ее в близкой своей кончине так была сильна, состояние души ее так было к этому настроено, что действительно через несколько дней она слегла в постель и не могла уже принимать никакой пищи. Через некоторое время она умерла.
По истечении пяти лет после смерти Пульхерии Ивановны я, будучи в тех местах, заехал навестить Афанасия Ивановича. Когда я подъехал ко двору, дом мне показался вдвое старше, крестьянские избы полегли набок — без сомнения, так же, как и владельцы их; частокол и плетень во дворе были совсем разрушены, кухарка выдергивала из него палки для затопки печи, тогда как нужно было сделать два лишних шага, чтобы достать тут же наваленного хвороста.
Я вошел в комнаты; казалось, все здесь было по-прежнему; но я заметил во всем какой-то странный беспорядок, какое-то ощутительное отсутствие чего-то. Во всем было видно отсутствие заботливости Пульхерии Ивановны.
Афанасий Иванович согнулся вдвое