народу русскому я скорбный ангел мщения

Ответ от Неизвестно[гуру]
Ангел мщенья (1906)
Народу Русскому: Я скорбный Ангел Мщенья!
Я в раны черные - в распаханную новь
Кидаю семена. Прошли века терпенья.
И голос мой - набат. Хоругвь моя - как кровь.
На буйных очагах народного витийства,
Как призраки, взращу багряные цветы.
Я в сердце девушки вложу восторг убийства
И в душу детскую - кровавые мечты.
И дух возлюбит смерть, возлюбит крови алость.
Я грезы счастия слезами затоплю.
Из сердца женщины святую выну жалость
И тусклой яростью ей очи ослеплю.
О, камни мостовых, которых лишь однажды
Коснулась кровь! я ведаю ваш счет.
Я камни закляну заклятьем вечной жажды,
И кровь за кровь без меры потечет.
Скажи восставшему: Я злую едкость стали
Придам в твоих руках картонному мечу!
На стогнах городов, где женщин истязали,
Я «знаки Рыб» на стенах начерчу.
Я синим пламенем пройду в душе народа,
Я красным пламенем пройду по городам.
Устами каждого воскликну я «Свобода!» ,
Но разный смысл для каждого придам.
Я напишу: «Завет мой - Справедливость! »
И враг прочтет: «Пощады больше нет».. .
Убийству я придам манящую красивость,
И в душу мстителя вольется страстный бред.
Меч справедливости - карающий и мстящий -
Отдам во власть толпе.. . И он в руках слепца
Сверкнет стремительный, как молния разящий, -
Им сын заколет мать, им дочь убьет отца.
Я каждому скажу: «Тебе ключи надежды.
Один ты видишь свет. Для прочих он потух» .
И будет он рыдать, и в горе рвать одежды,
И звать других.. . Но каждый будет глух.
Не сеятель сберег колючий колос сева.
Принявший меч погибнет от меча.
Кто раз испил хмельной отравы гнева,
Тот станет палачом иль жертвой палача.
Поэзия Максимилиана Волошина, насыщенная настроениями дисгармоничности, смятения, “срыва старых путей” и заключающая в себе пророчества, большинству из которых суждено было осуществиться, становится особенно актуальной в ситуации рубежа веков.
Земля
Центральный образ-символ, связанный с темой России, её перерождением, ожидающими её испытаниями, — земля. В мифологическом сознании земля — плодородная почва (русская мать сыра земля) , а также недра, часто соотносимые с преисподней, с разнообразными хтоническими существами, с первородным хаосом.
В поэтической системе В. образы-символы семя–земля–плод образуют единый комплекс мотивов и сопрягаются с мотивами “умирания–воскресения”, “жертвы–очищения”, перекликающимися с мотивами Апокалипсиса. В связи с этими образами мы обнаруживаем в поэзии В. следующие библейские реминисценции: это известный евангельский образ зерна, которое должно умереть, чтобы принести много плода (Ин. 12:24), притча о сеятеле (Мф. 13:24), притча о поле, которое добрый человек засеял пшеницей, а враг насадил плевелы (это притча о жатве последних времён, когда плод каждого семени обнаружится) (Мф. 13:24).
В лирике В. образ семени, которому должно умереть, сопряжён с образом России, её переплавлением.
…Так семя, дабы прорасти,
Должно истлеть…
Истлей, Россия,
И царством духа расцвети!
(«Преосуществление» )
Стихотворение «Посев» перекликается сразу с тремя библейскими притчами. Иисус олицетворяет человека, засеявшего своё поле (Россию) пшеницей (притча о плевелах) . Россия — символ доброй почвы, в которой упавшее зерно укоренилось, проросло и дало плод (притча о сеятеле) . Но Россия сравнивается и с зерном, наполненным духом, теплотой, волей к жизни. В этом случае Россия — семя, жертвующее собой ради спасения мира. Таким образом, мы обнаруживаем сразу три семантических слоя, каждый из которых несёт положительное начало.
В Откровении Иоанна “последнее время” — это время жатвы, когда уже пшеница и плевелы выросли, и их можно распознать. В стихотворении «Ангел Мщенья» 1905 года мы видим пророчество, предупреждение о будущем посеве.
В соответствии с концепцией В. , “недобрый посев”, “дьявольский сев” необходимо “впитать” России так же, как и перенести огненные испытания. Посев связан с местью, исполнением сроков.