некуда жить вот и думаешь в голову

Ответ от Вика Царапкина[активный]
Чужое и дальнее счастье возбуждало в нем стыд и тревогу — он бы хотел, не сознавая, чтобы вечно строящийся и недостроенный мир был похож на его разрушенную жизнь.
Где раньше стол был яств, теперь там гроб стоит!
Если не будешь стоять, то дорога доведет.
А зачем тебе истина? ? Только в уме у тебя будет все хорошо, а снаружи гадко.
От счастья только стыд начинается.
Некуда жить, вот и думаешь в голову.
- А вы чтите своего ребенка, - сказал Вощев, - когда вы умрете, то он будет.
- Ты зачем здесь ходишь и существуешь? - спросил один, у которого от изнемождения слабо росла борода.
- Я здесь не существую, - произнес Вощев, стыдясь, что много людей чувствуют сейчас его одного. - Я только думаю здесь.
- Чего ты поднялся? - спросил его Сафронов.
- Сидя у меня мысль еще хуже развивается. Я лучше постою.
- Ну, стой. Ты, наверное, интеллигенция - той лишь бы посидеть да подумать.
- Здравствуйте! - сказал он колхозу, обрадовавшись. - Вы стали теперь, как я, я тоже ничто.
- Здравствуй! - обрадовался весь колхоз одному человеку.
Скучно собаке, она живет благодаря одному рождению.. .
Счастье произойдет от материализма, товарищ Вощев, а не от смысла.
Когда мужик войны не видел, то он вроде нерожавшей бабы - идиотом живет.
Смотри на людей и живи, пока родился.
Сила человека происходит из одного сознания.
—Но ведь я не знаю её лица! Как же нам быть, товарищ Чиклин, когда она придёт?
—Ты её почувствуешь и узнаешь - мало ли забытых на свете! Ты вспомнишь её по одной своей печали.
Социализм обойдется и без вас, а вы без него проживете зря и помрете.
- Мертвые не шумят, - сказал Вощев мужику.
- Не буду, - согласно ответил лежачий и замер, счастливый, что угодил власти.
Да я шел, а мне приказали остаться: может, говорят, ты зря живешь, дай посмотрим.
Чтобы не думать дальше, мужик ложился вниз и как можно скорее плакал льющимися неотложными слезами.
-Баба-то есть у него? - спросил Чиклин Елисея.
-Один находился, - ответил Елисей.
-Зачем же он был?
-Не быть он боялся.
-Вот, граждане, - сказал счетовод Смачнев, - я откровенно скажу, что одно у меня угощенье - водка!. . Ничто меня не берет - ни музыка, ни пение, ни вера, - а водка меня берет! Значит, душа у меня такая твердая, только ядовитое вещество она одобряет.. . Ничего духовного я не признаю, то - буржуазный обман.. .
Чего жизни зря пропадать, лучше сделаем вещь.
—А ты покажь мне бумажку, что ты действительное лицо!
—Какое я тебе лицо? - Сказал Чиклин. - Я никто; у нас партия - вот лицо!
—А истина пролетариату полагается? - спросил Вощёв.
—Пролетариату полагается движение, - произнёс активист, - а что навстречу попадётся, то всё его: будь там истина, будь кулацкая награбленная карта - все пойдут в организованный котёл, ты ничего не узнаешь.
Близ мертвых в сельсовете активист опечалился вначале, но затем, вспомнив новостроящееся будущее, бодро улыбнулся и приказал окружающим мобилизовать колхоз на похоронное шествие, чтобы все почувствовали торжественность смерти во время развивающегося светлого момента обобществления имущества.
-Нам, товарищ Чиклин, неизвестно, мы сами живем нечаянно.
-Хорошо вам теперь, товарищи? - спросил Чиклин.
-Хорошо, - сказали со всего Оргдвора. - Мы ничего теперь не чуем, в нас один прах остался.
Вместо надежды ему осталось лишь терпение, и где-то за чередою ночей, за опавшими, расцветшими и вновь погибшими садами, за встреченными и минувшими людьми существует его срок, когда придется лечь на койку, повернуться лицом к стене и скончаться, не сумев заплакать.