плачу и рыдаю егда помышляю смерть текст

Ответ от . . . . . . . . - . -[гуру]
Оставить бы без ответа данный вопрос. Тем более – вопрос молодой девушки, да еще и с ангельским ником. Отвечу лишь потому, что здесь, на Ответах, физический возраст не обязательно совпадает с возрастом декларированным.
Много лет назад, где-то еще в начале 60-х годов, попалась мне в руки книга рассказов Юрия Павловича Казакова (1927– 1982). Удивительного писателя. По молодости, не особенно вчитываясь, пробежал я тогда эти рассказы на одном дыхании, да и забыл о них, если честно. Кроме одного рассказа из той книги. Название которого было – "ПЛАЧУ И РЫДАЮ".
Ничего в том рассказе особенного не было. Писатель там просто рассказал об одной охотничьей сценке. Типа обычной лирической зарисовки. И три слова, вынесенные в название, были просто словами одного из героев рассказа, которые он не раз повторял по ходу повествования. Не поясняя, естественно, того, что за ними скрывается. Вроде как, сказал – и сказал, – мало ли мы говорим каких-то слов, не слишком над ними задумываясь. Но вот запомнилось же мне это самое ПЛАЧУ И РЫДАЮ. Застряло в памяти.
Много позже, уже в зрелом возрасте, попалось мне на глаза и небольшое стихотворение Александра Петровича Сумарокова ( 1717– 1777) под тем же названием. Первые строки которого звучали как:
"Плачу и рыдаю,
Рвуся и страдаю …".
Нет, я, конечно, помнится, дочитал это стихотворение до конца, да даже и перечитал его пару раз, но … не тронуло оно тогда меня, не задело. Ничем не задело, кроме все тех же слов – ПЛАЧУ И РЫДАЮ. Да и к тому же чтение наших допушкинских поэтов, как вы понимаете, тоже не вызывает особых эмоций. Язык тот – допушкинский – какой-то уж слишком выспренний, что ли. Одним словом, и в этот раз не прояснился для меня потаенный смысл этих, запавших в память, слов.
Прошло еще время. Вот уже и Интернет появился. Информационная база с его появлением необыкновенно расширилась. И однажды, когда я уже был в довольно преклонном возрасте, вспомнились мне те самые слова – ПЛАЧУ И РЫДАЮ. Недолго думая, полез я в поисковик, потратил десяток минут, да тут же и нашел то, что меня интересовало.
Оказывается, был такой – Иоанн Дамаскин, то есть Иоанн из Дамаска (ок. 675 — ок. 753) – христианский святой, богослов и философ. А среди множества его трудов, были у него и так называемые Каноны, то есть особые песнопения на погребальные темы. Выполнены они были в виде небольших многостиший, или, как их именуют еще, стихирей. Один из таких стихирей и начинался словами – ПЛАЧУ И РЫДАЮ. Приведу его здесь. С соответствующим переводом на современный язык.
"ПЛАЧУ И РЫДАЮ, егда помышляю смерть и вижду во гробех лежащую, по образу Божию созданную нашу красоту, безобразну, безславну, не имущую вида. О чудесе! Что сие еже о нас бысть таинство; како предахомся тлению; воистинну Бога повелением, якоже писано есть, подающаго преставльшемуся упокоение".
"ПЛАЧУ И РЫДАЮ всякий раз, как помыслю о смерти и увижу лежащую во гробу созданную по образу Божию красоту нашу безобразной, бесславной, не имеющей (никакого) вида. Какое чудо! Что за таинственное явление с нами? Как предались мы разложению? Как соединились со смертию? Воистинну это, как сказано в Писании, по повелению Бога, дающего упокоение ушедшему (от нас) ".
Теперь вот, наверное, и ясен ответ на заданный выше вопрос. Не стану здесь его как-то по-новому формулировать. Просто отвечу все теми же самыми словами – ПЛАЧУ И РЫДАЮ, когда думаю о смерти …

Ответ от Ѕомячковый КОТ из космоса[гуру]
чем заниматься думаю...

Ответ от 3 ответа[гуру]

Ответ от 3 ответа[гуру]