разговор на сцене

Ответ от КэТи[гуру]
Офелия и умерла, как жила - прекрасно, и смерть ее мирит
нас с жизнию, а не бунтует против нее, как у этих мнимых поборников и
последователей Шекспира, этих близоруких и микроскопических гениев так
называемой _юной_ литературы Франции.. .
_Первое_ явление _пятого_ акта происходит на кладбище - сцена ужасная!
Двое мужиков копают могилу для Офелии - и по-своему, с этим равнодушием,
которое дается привычкою и невежеством, рассуждают о ее смерти. Входят
Гамлет и Горацио. Первый уныл, грустен, как человек, без интереса
предпринявший важную борьбу и предвидящий ее роковое и неизбежное для себя
окончание. Мысль о смерти, о конце и преходящности всего в мире овладевает
им. Зрелище кладбища усиливает ее. Он вступает в разговор с могильщиком, и
грубые, но иногда ловкие ответы последнего делают этот разговор похожим на
стук молотка, которым заколачивают гроб. "Не копай глупостей из могилы,
приятель", - говорит Гамлет могильщику. "О! я не копаю, а закапываю их", -
отвечает ему могильщик, в полной уверенности, что он очень забавно шутит, и
нимало не подозревая, что от такой шутки мерзнет кровь в жилах.. . Могильщик
выкапывает череп из могилы, бросает его на пол и говорит Гамлету, что это
череп Йорика.. . "Бедный Йорик! " - восклицает Гамлет и говорит Горацио о том,
что этот Йорик нашивал его на руках, что он был остряк и забавник, а теперь
у него не осталось ни одной остроты, чтобы посмеяться над собственным
безобразием. Потом переходит к мысли, что прах Александра Македонского и
Цезаря теперь - глина, употребленная на замазку стены в хижине селянина.

Великолепный Цезарь ныне прах и тлен,
И на поправку он истрачен стен.
Живая глина землю потрясала,
А мертвая замазкой печи стала!