шолохов родинка читать

Ответ от Ксения[новичек]
На столе валяются патроны, баранья кость, полевая карта, сводка, уздечка, краюха хлеба. За столом сидит Николка Кошевой, командир эскадрона, он заполняет анкету. «Шершавый лист скупо рассказывает: Кошевой Николай. Командир эскадрона. Землероб. Член РКСМ, возраст — 18 лет». По виду зеленый мальчишка, но сумел почти без урона ликвидировать две банды и полгода водил эскадрон в бои и схватки не хуже любого старого командира. Николка ненавидит свой возраст, стыдится его.
Отец Николки — казак, и сам Николка тоже казак. Он вспоминает, как лет в пять-шесть сажал его отец на коня, приучал к верховой езде. В «германскую» отец сгинул. Мать умерла. От отца Николка унаследовал любовь к лошадям, неимоверную отвагу и родинку с голубиное яйцо на левой ноге выше щиколотки. В пятнадцать лет Николка ушёл с красными на Врангеля.
Квартирует Николка в хате, стоящей над самым Доном. Утром он вышел во двор и лег в росистую траву. За ним пришёл казак и доложил, что прибыл нарочный, сообщивший о новой банде из Сальского округа, уже занявшей Грушинский совхоз. Нарочный скакал сорок верст без отдыху, загнал насмерть лошадь. Николка прочитал приказ ехать на подмогу. Он стал собираться, думая, что не мешало бы поучиться где-нибудь, а тут банда объявилась. Надоела Николке такая жизнь, но делать нечего, есть приказ командира.
Трое суток уходит банда от преследования отряда Николки Кошевого. Народ в банде бывалый, уходит по-волчьи. Атаман пьян, да и все кучера и пулеметчики пьяны. Семь лет атаман не был в родных краях: сначала был в германском плену, потом у Врангеля, ушёл в туретчину, но затем возвратился с бандой. «Вот она, атаманова жизнь, коли назад через плечо оглянуться. Зачерствела душа у него, как летом в жарынь черствеют следы в степи… Боль чудная и непонятная, точит изнутри, тошнотой наливает мускулы, и чувствует атаман: не забыть её и не залить лихоманку никаким самогоном» .
Зарёю стукнули заморозки. Мельник Лукич прихворнул, на пчельнике он прилёг отдохнуть; когда проснулся, его окликнули двое военных, выехавших из лесу. Атаман прикинулся красным и начал выведывать у мельника, нет ли чужих поблизости. Он спустился с коня и признался, что ликвидирует красных, потом потребовал зерна коням. Мельнику жаль зерна, собираемого по крохам, не хочется отдавать; атаман грозится его убить за пособничество красным. Старик валялся в ногах, просил пощады. Атаман смеясь простил старика. А подъехавшие бандиты уже кормят зерном коней, просыпая золотые зерна под ноги.
Сквозь туман на зорьке двинулся Лукич на хутор и попал на конного, который повел его к командиру. Лукича ввели в хату к Николке. Мельник обрадовался, что попал к красным. Он припомнил Николке, как поил его недавно молоком, когда его отряд проезжал мимо мельницы. Мельник жалуется на бандитов, потравивших у него все зерно. Сообщает, что они до сих пор на мельнице, пьяные, спят. Николка приказывает седлать коней и напасть на банду, уже выступавшую по шляху (дороге) .
Атаман увидел скакавшего на него командира с шашкой, которого он определил по биноклю, висящему на груди молодого бойца. Атаман злобно прицелился и выстрелил. Лошадь под Николкой упала, а сам он, стреляя, бежал ближе к атаману. Атаман ждал, когда Николка расстреляет обойму, а потом коршуном налетел на парня. Он шашкой махнул, и обмякло тело Николки, сползло наземь. Атаман снял бинокль и хромовые сапоги с убитого. Сдернув с трудом сапоги вместе с носками, атаман увидел родинку. Он перевернул Николку к себе лицом и заплакал: «Сынок! Николушка! Родной! Кровинушка моя… » Атаман, поняв, что убил сына, достал револьвер и выстрелил себе в рот.
А вечером, когда над перелеском замаячили конные, с лохматой головы атамана сорвался коршун-стервятник.