Автор Владимир Поболь задал вопрос в разделе Литература
Смоленск... Что о нем в поэзии и прозе? и получил лучший ответ
Ответ от Єаина Милова[гуру]
И в прозе, и в поэзии древнейшему городу, героическому Смоленску посвящено множество страниц, большая часть которых связана с историей Отечественной войны 1812 года и Великой Отечественной войной 1941 - 1945 г.
Стал щитом этот город для Российской земли.
Здесь захватчиков орды свою гибель нашли!
Он стоял непреклонно, бросив вызов судьбе, -
Птица Феникс и пушка на Смоленском гербе!
Город вновь осаждали и сжигали порой.
Но вставал из развалин этот город-герой!
Так живи и красуйся под покровом небес,
Город доблести русской - город древний Смоленск
( Наталья Смоленская)
Смоленщину называют родиной трех богатырей русской поэзии. Это Михаил Исаковский, Александр Твардовский и Николай Рыленков. Все они боготворили свою малую родину и " конечно же, писали о ней .
А. Т. Твардовский внес существенный вклад в прославление смоленской земли в период Великой Отечественной войны, создав знаменитую поэму " Василий Теркин". Главный герой поэмы - Василий Теркин - стал символом русского солдата, народным героем, народным любимцем, называвшим себя в поэме " смоленским" :
Ты — тамбовский? Будь любезен.
А смоленский — вот он я,
Не иной какой, не энский,
Безымянный корешок,
А действительно смоленский,
Как дразнили нас, рожок.
В истории российской культуры в 1995 году произошло уникальное событие : были увековечены творец поэтического произведения, уроженец смоленской земли, и его герой, воспетый им русский солдат, которого автор назвал своим земляком.
Поэт-фронтовик Александр Трифонович Твардовский и его лучший литературный герой Василий Теркин отлиты из бронзы. Им установлен памятник в центре города Смоленска. ( Скульптор А. Г. Сергеев). Твардовский и Василий Теркин сидят и что-то мирно обсуждают.. Смоляне считают, что была восстановлена историческая справедливость. .
Василий Теркин, увековеченный в бронзе – признание заслуг не только придумавшего его автора, но и слава особенному русскому характеру. Василий Теркин – это истинный русский характер, хороший работник, храбрый воин, славный товарищ, человек, не унывающий в любых обстоятельствах, способный поспорить с самой смертью. Теркин – патриот, который ради жизни на земле готов вынести непомерные тяготы воинских будней. Кажется, что именно поэтому ему поставили памятник в Смоленске.
И, хотя до сих пор ведутся споры, откуда же родом Вася Теркин, смоляне считают его своим земляком. Без возражений. Беседующие Твардовский и Василий Теркин выглядят как живые. Вечно живые.
Его земля, где знал он каждый взгорок,
Земля отца и Теркина - бойца,
Она лежит, как памяти просторы,
Которой нет ни края, ни конца.
Когда мы, над могильной ямой стоя,
Достали землю, то она была
Тяжелой, потеплевшею, сырою,
Как будто вся слезами изошла.. .
( Смоленский поэт Ю. В. Пашков).
В. Суханова
Это ночь раскрывает секреты твои, древний город.
Обветшали валы крепостные и высохли рвы.
И сквозь кровлю худую стекает водица за ворот
Старых башен твоих, стерегущих, как прежде, холмы.
Все защитники пали, и некому стать на сторожу,
Оберечь этот град, если снова приблизится враг.
Только вздохи, и шорох, и шелест травы у подножья,
Только синие тени неслышно сползают в овраг.
Ночь закинула сети и тащит, цепляя за крыши,
Груду спящих кварталов, попавшихся в черную сеть.
Нет спасения здесь. Но спасенья не будет и выше,
И даны в утешенье два мифа – бессмертье и смерть.
* * *
. «Ожерельем всея Руси православной» назвал Борис Годунов Смоленскую крепость
Кто-то стрелками медленно движет
На земном циферблате веков,
Да на белую ниточку нижет
Череду золотых облаков.
Опустись, ожерелье, на плечи
Приднепровских зеленых холмов!
Нить суровая порвана. Нечем
Залатать этих прясел увечья
И связать эти бусины слов:
Заалтарная, Стрелка, Белуха,
Маховая, Зимбулка, Донец,
Громовая, Орел, Веселуха,
Отчей крови терновый венец.
В этих арках, проломах, пробелах
Кружит стая разметанных дней.
Только ветер в российских пределах,
Только россыпь бесценных камней…
* * *
. Смоленск, 25 сентября 1943 г.
И может быть, намного проще
Оставить свой сожженный кров,
Где только ветер пыль полощет
И сушит пролитую кровь.
Но кровь не сохнет. И как пламень,
Доныне нам ладони жжет
Здесь пропитавший каждый камень
Тысячелетний едкий пот
ДРЕВНИЙ ГОРОД
Здесь проступают по весне
Размытые водою строки.
И зрим – невидимый вполне -
Собор на призрачном Протоке.
А осенью, когда туман
Сползает в балки и овраги,
Я вижу за туманом стан
И боевые вражьи стяги.
И кровь, и пот, и страх, и злость,
И все преданья и святыни, -
Все в этом городе слилось
И плачет, и зовет доныне!
Еще слышны обрывки слов,
Колокола и звуки меди,
Здесь ни один сюжет не нов -
От пасторалей до трагедий.
О город тайной ворожбы!
Я знаю по своей ладони:
Бледнеет линия судьбы
На древнем ирреальном фоне.
* * *
Я слово скажу о таинственной тяге
К холмам и деревьям, бегущим по склону,
Не горы и долы – мне снятся овраги
И древние русла в их глуби зеленой.
Чтоб малая тропка – все круче и круче -
Взбиралась туда, где лишь облака остров,
Да битый кирпич, да шиповник колючий,
Да старого храма зияющий остов.
Я слово скажу о любви потаенной
К охапкам цветов золотых палисадов.
Их списывал август с рублевской иконы:
По злату шаров – георгины нарядов.
Я слово скажу о глубокой приязни
К напуганным временем черным колодцам.
В них слово уронишь, и слово увязнет,
И долго, и гулко, и глухо забьется.
Меня приучили к себе эти стены,
Надменный собор, что глядит исподлобья.
Я, может быть, слепок, непрочный и тленный,
По образу, духу его и подобью.
* * *
Предвестье вечера… Горит
Предместье солнцем предзакатным.
Послушай, кто там говорит
На языке простом и внятном
О трех смертях – о трех веках,
О разоренье и насилье,
О том, что гибелен не крах,
Не гибель гибельна, а страх,
Непониманье и бессилье.
Бессмертье не тому дано,
Кто никогда не умирает,
Бессмертно поле и зерно,
И тот, кто поле засевает…
Одоевский Александр ОСАДА СМОЛЕНСКА
[К «Василию Шуйскому» ]
(Соборный храм Бож [ией] М [атери]. — Перед иконами затеплены свечи. — Иереи стоят перед царск [ими] дверями и молятся шепотом. Посадник; несколько купцов, старцы, жены толпятся посреди храма. )
С т а р е ц
Я стражем был на западной бойнице;
Бойцов разводит ночь; пищалей гром
Затих; но вновь заутра, на деннице
Втеснится враг в предательский пролом:
Мы до зари не довершим завала.. .
Наш сын, наш брат Смоленску изменил!
Я видел: на расселину забрала
Предатель сам пищали наводил.
Х о р и е р е е в и н а р о д а
Страшися, изменник! Небесный каратель
Недремлющим взором коварных блюдет!
Пусть гибнет без гроба отчизны предатель!
Да гибнет! и память его не прейдет!. .
"Вновь смоленские наши края
Затопило, заполнило лето.
И туманная юность моя -
Словно вправду – поблизости где-то.
То ли бродит в потемках одна,
Где в полях перепелки печалятся,
То ль с друзьями своими она
У костра ночного встречается.
И уже не торопится прочь,
Непоседа моя быстроногая,
Жадно слушая «Майскую ночь»
Николая Васильича Гоголя.
А быть может, верста за верстой,
Пуще смерти боясь опоздания,
В ночь спешит на свидание к той,
Что – увы! – не придет на свидание.
Или все же, надежды полна,
Позабыв ожидания тщетные,
Той же самой, все той же она
Пишет письма свои безответные.
А быть может, все это не в счет,
Может хату родную покинула
И теперь уже поезда ждет
В столь знакомом поселке Павлиново?
Здесь ей больше не жить, не бродить -
Новый путь для нее начинается…
. .
Если юность нельзя воротить,
То зачем же она вспоминается?! "М. Исаковский .
***
"(...) Тогда померкнул дневный свет
От курева пожаров рьяных,
И в небесах, в лучах багряных,
Всплыла погибель; мнилось, кровь
С них капала.. . И, хитрый воин,
Он скликнул вдруг своих орлов
И грянул на Смоленск.. . Достоин
Похвал и песней этот бой:
Мы заслоняли тут собой
Порог Москвы - в Россию двери,
Тут русские дрались, как звери,
Как ангелы! - Своих голов
Мы не щадили за икону
Владычицы. Внимая звону
Душе родных колоколов,
В пожаре тающих, мы прямо
В огонь метались и упрямо
Стояли под дождём гранат,
Под взвизгом ядер: всё стонало,
Гремело, рушилось, пылало;
Казалось, выхлынул весь ад:
Дома и храмы догорали,
Калились камни.. . И трещали
Порою волосы у нас
От зноя!. . Но сломил он нас:
Он был сильней!. . Смоленск курился,
Мы дали тыл. Ток слёз из глаз
На пепел родины скатился.. .
Великих жертв великий час,
России славные годины:
Везде врагу лихой отпор; (...)" Ф. Глинка, "1812"(отрывок из рассказа) .
***
Братские могилы
"На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают,
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают.
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче — гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы —
Все судьбы в единую слиты.
А в Вечном огне виден вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата.
У братских могил нет заплаканных вдов —
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов,
Но разве от этого легче?.. "В. Высоцкий.
Константин Симонов стихи Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины, роман Живые и мертвые
" Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг
опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и
написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им
намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться,
предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых
Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских
генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны
и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья,
испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его
прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в
жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее
обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был
несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она
измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие
подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и
выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все
равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед
предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он,
вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не
приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что
это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она
оставалась дома и не уехала. " (Л. Толстой "Война и мир")