виктор талалихин подвиг

Ответ от Датиана[гуру]
Вот что рассказывал сам Виктор Талалихин об обстоятельствах боя и мотивах, побудивших пойти на беспримерный подвиг, обессмертивший его имя:
"В ночь на 7 августа, когда фашистские бомбардировщики пытались прорваться к Москве, я по приказу командования поднялся в воздух на своем истребителе. Зайдя со стороны луны, я стал выискивать самолеты противника и на высоте 4800 метров увидел "хейкель-111". Он летел надо мною и направлялся к Москве. Я зашел ему в хвост и атаковал. Мне удалось подбить правый мотор бомбардировщика. Враг резко развернулся, изменил курс и со снижением полетел обратно.. .
Вместе с противником я снизился до высоты примерно 2500 метров. И тут у меня кончились боеприпасы.. .Оставалось одно - таранить. "Если я погибну, так один, - подумал я, - а фашистов в бомбардировщике четверо". Решив винтом обрубить противнику хвост, я стал вплотную подбираться к нему. Вот нас разделяют каких-нибудь девять-десять метров. Я вижу бронированное брюхо вражеского самолета.
В это время враг пустил очередь из крупнокалиберного пулемета. Обожгло правую руку. Сразу дал газ и уже не винтом, а сразу всей своей машиной протаранил противника. Раздался страшный треск. Мой "ястребок" перевернулся вверх колесами. Надо было поскорее выбрасываться с парашютом".
У Талалихина появились последователи. Ночной таран применяли Константин Оборин, Александр Севастьянов, в облаках, при нулевой видимости успешно таранил врага Павел Заварухин. Таран стал научно признанным приемом воздушного боя. Вот что писал об этом много лет спустя, в 70-м году, известный английский специалист в области авиации Р. Джексон в книге "Красные соколы": "Имелось немало случаев, когда советские летчики-истребители таранили вражеские самолеты. Но вопреки распространенному мнению, это не было жестом отчаяния, а хладнокровно продуманным приемом боя, требовавшим высочайшего мастерства и стальных нервов".