я слово позабыл мандельштам

Ответ от Prot[гуру]
Рыдание безумных Аонид.. . ))
[Цитата есть цикада. /О. Мандельштам/ ]
* * *
Я слово позабыл, что я хотел сказать.
Слепая ласточка в чертог теней вернётся,
На крыльях срезанных, с прозрачными играть.
B безпамятстве ночная песнь поётся.
Не слышно птиц. Безсмертник не цветёт.
Прозрачны гривы табуна ночного.
B сухой реке пустой челнок плывёт.
Среди кузнечиков безпамятствует слово.
И медленно растёт, как бы шатёр иль храм,
То вдруг прикинется безумной Антигоной,
То мёртвой ласточкой бросается к ногам,
С стигийской нежностью и веткою зелёной.
О, если бы вернуть и зрячих пальцев стыд,
И выпуклую радость узнаванья.
Я так боюсь рыданья аонид,
Тумана, звона и зиянья!
А смертным власть дана любить и узнавать,
Для них и звук в персты прольётся,
Но я забыл, что я хочу сказать, —
И мысль безплотная в чертог теней вернётся.
Bсё не о том прозрачная твердит,
Всё ласточка, подружка, Антигона…
И на губах, как чёрный лед, горит
Стигийского воспоминанье звона.
/О. Мандельштам, 1920/
=============
смишно:
Два мемуарных свидетельства (оба принадлежат дамам) утверждают, что Мандельштаму неведомо было, кто такие Аониды. Опровергнуть совершенно этот факт не представляется возможным, но усомниться в нем провоцирует многое из того, что написано и самим М. и теми, кого он читал.
Первое мемуарное свидетельство - воспоминания Н. А. Павлович: «Полузакрыв глаза, спускается Мандельштам и бормочет: «Зиянье аонид… зиянье аонид… » Сталкивается со мной: «Надежда Александровна, а что такое „аониды“?» (Блоковский сборник. Тарту, 1964. С. 492).
А в мемуарной книге «На берегах Невы» И. Одоевцева вспоминает, как М. ей читал:
«О, если бы вернуть и зрячих пальцев стыд,
И выпуклую радость узнаванья.
Я так боюсь рыданья Аонид…
И вдруг не закончив строфы резко обрывает: — А кто такие Аониды?
Я еще во власти музыки его стихов и не сразу соображаю, что это он спрашивает меня. Уже настойчиво и нетерпеливо:
— Кто такие Аониды? Знаете?
Я качаю головой.
— Не знаю. Никогда не слыхала. Вот Данаиды… Но он прерывает меня.
— К чорту Данаид! Помните у Пушкина: — «Рыдание безумных Аонид? » — Мне Аониды нужны. Но кто они? Как с ними быть? Выбросить их что ли?
Я уже пришла в себя. Я даже решаюсь предложить:
— А нельзя ли заменить Аонид Данаидами? Ведь ритмически подходит и Данаиды вероятно тоже рыдали, обезумев от усталости, наполняя бездонные бочки.
Но Мандельштам возмущенно машет на меня рукой.
— Нет. Невозможно. Данаиды звучит плоско… нищий, низкий звук! Мне нужно это торжественное, это трагическое, рыдающее ао. Разве вы не слышите — Аониды? Но кто они эти проклятые Аониды?
Он задумывается на минуту.
— А может быть они вообще не существовали? Их просто напросто гениально выдумал Пушкин? И почему я обязан верить вашей мифологии, а не Пушкину?
С этим я вполне согласна. Лучше верить Пушкину. И он успокоившись снова начинает закинув голову:
Я слово позабыл, что я хотел сказать…»
Источник: самый летний голос — полуденный стрекот цикад...