депортация корейцев с дальнего востока

Ответ от НЛТ[гуру]
Раньше всех о появлении корейцев на территории России сообщил в своём докладе по инстанции поручик Василий Рязанов. Это и стало самой первой официальной информацией о данном неожиданном факте. В 1863—1866 годах Рязанов командовал 4-й ротой 3-го линейного батальона Восточной Сибири в посту Новгородский, ныне порт Посьет. Одновременно он был начальником самого поста, осуществляя здесь всю полноту военно-административной власти.
В сентябре 1864 года на основании донесения поручика Рязанова свою докладную записку составил исправляющий должность инспектора линейных батальонов Восточной Сибири полковник Фёдор Ольденбург. О появлении корейцев в русских пределах он известил военного губернатора Приморской области адмирала Петра Казакевича: «…командующий этой ротой мне доложил, что 14 семей в числе 65 душ обоего пола перешли из Кореи в январе месяце сего года в Приморскую область, построили фанзы в верстах 15 от поста Новгородского, успешно занимаются огородничеством, земледелием и обещают по своему трудолюбию быть вполне полезными хозяевами» 1.
Так было основано первое невоенное поселение в Южно-Уссурийском крае с названием Тизинхе. Не прошло и года, как в долине реки Тизинхе (теперь река Виноградная) был снят первый урожай кукурузы, проса, ячменя, и овощей. При этом корейские крестьяне помогли русским военным сделать многопудовый запас гречневой крупы. «Греча в полном семени, провеяна и по сходной цене, чем довольны обе стороны» , — сообщал интендантам в пост Владивосток поручик Рязанов.
Через год по соседству, в долине одноименной реки, появилась корейская деревня Янчихе. Сегодня это село Цуканово на берегу реки Цукановки. Вскоре по берегам Адими, Сидеми и Мангугая, переиначенных в 1972 году в Пойму, Нарву и Барабашевку, стали возникать всё новые и новые корейские поселения, их и на карту не успевали наносить.
Корейские простолюдины — «пхёнмины» — в полном смысле слова бежали из своей страны. Бежали от продолжавшихся несколько лет подряд неурожаев и голода. Бежали от безземелья и непосильного гнёта феодалов-«янбанов» , от притеснения «вонов» — ненасытных и безжалостных чиновников. Если у корейских перебежчиков что и оставалось, так это только жизнь. И рисковали они в полной мере: или пан, или пропал, ведь попытки покинуть Корею карались смертной казнью. Именно так проявляла себя феодальная самоизоляция страны в эпоху династии Ли (1392—1910 годы
Подробно эту статью здесь можно почитать.
Или найдите поиском статью Вячеслава Шипилова " Откуда есть пошли корейцы на Руси? " Журнал "Родина"