эквивалентность и адекватность перевода

Ответ от Sabina[гуру]
Адекватность перевода
Перевод обязан адекватно передать смысл оригинала через естественные грамматические и лексические формы целевого языка (ЦЯ) . Буквализма следует избегать, в частности, при переводе афоризмов. Например, фразу: "If people have to chose between freedom and sandwiches, they will take sandwiches" следует перевести так: "Если людям придется выбирать между свободой и хлебом, они выберут хлеб". Для русских, и в особенности христиан, такой перевод является наиболее культурно обоснованным в связи с чужеродностью для русского языка слова бутерброд (сэндвич) и благодаря часто цитируемому библейскому выражению: "... не одним хлебом живет человек... ".
Недопустимость буквализма очевидна и в отношение перевода фигур речи. Так, в ряде языков племен Ганы широко используется выражение, которое в буквальном переводе означает: "он съел женщину".1 Для русских это звучит как людоедство. Таким образом, дословный перевод этой фразы создает ложное впечатление об обычаях племен Ганы. Однако, на самом деле данное выражение означает: "он женился".
В переводе необходимо сохранить описание жестов или движений, упомянутых в оригинале. Однако довольно часто случается что описываемые действия имеют совершенно иное значение для культуры ЦЯ. Так в Библии говорится о том, как Христос благословил детей: "Он возложил на них руки" (Мф. 19:13). В то же время в некоторых культурах возложение рук на кого-либо воспринимают как проклятие. Возможно ли сохранить в переводе форму действия, но добавить какое-нибудь пояснение к нему? Попытка придать жесту иное значение выглядела бы несколько неуклюже. Например, в высказывание типа "он приветливо погрозил ей кулаком" негативное значение действия не стирается от того, что к нему прибавляют наречие "приветливо". Одним из способов решения данной проблемы может стать использование в переводе глагола "выражать".
Нередко переводчики сталкиваются с проблемой безэквивалентной лексики - проблемой перевода слов, которые служат для "... выражения понятий, отсутствующих в иной культуре и в ином языке".2 Если речь идет о таких сакральных книгах, как Библия, то эта проблема стоит особенно остро, поскольку, даже имея дело с безэквивалентной лексикой, переводчик обязан максимально точно передать исходный текст, не прибегая к многословным комментариям. Иногда в этих случаях переводчики применяют иллюстрации трудных для восприятия эпизодов. Так, например, библейский стих: "Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете" (Ин. 21:6) вызвал большие затруднения при его переводе на языки американских индейцев, никогда не имевших сетей для ловли рыбы. Буквальный перевод этого стиха был бы им непонятен, поэтому переводчику пришлось перевести слово сеть как ловушка для рыбы и сопроводить текст иллюстрацией, поясняющий, как выглядит сеть, и как ее используют.
В отличие от перевода сакральных текстов, перевод светских текстов допускает больше свободы в калькирование слов ПЯ неизвестных для культуры ЦЯ. Так, например, недостаточность юридической терминологии в русском языке привела к калькированию многих англоязычных названий юридических профессий. В связи с этим в русском языке появились термины солиситор (solicitor), барристер (barrister) и др. , которые в свою очередь нуждаются в толкование для неспециалистов. Однако калькирование иностранных слов является совершенно неоправданным в тех случаях, когда в ЦЯ издавна существуют подходящие термины. Так, немотивированна замена традиционного русского слова купец (торговец) малоизвестным словом мерчендайзер (merchandiser); фотоаппарата - камерой (camera), а звукорежиссера - саундпродьюссером (sound producer).
В каждой культуре существует определенная традиция в использование слов и выражений, что необходимо учитывать при создании адекватного перевода. Это особенно справедливо для перевода пословиц и поговорок. Так, для популярной английской поговорке: "An apple a day keeps the doctor away" было бы неправильно испол