клинцов виталий николаевич mckinsey

Ответ от Erast Fandorin[гуру]
«Человек приходит в банк платить по кредиту. В США это займет менее 2-х минут: один банковский служащий и примет деньги, и оформит платеж. В России для той же операции нужно как минимум двое работников - операционист и кассир. Так требует инструкция Центробанка. Стоит ли после этого удивляться, что в наших банках такие очереди, а производительность труда ниже, чем на Западе?
Консалтинговая компания McKinsey подсчитала, что в российской экономике производительность составляет 26% от уровня в США. […]
Если абстрагироваться от этого, производительность нашей экономики не так уж плоха. За последнее десятилетие она выросла в 1,7 раза. И не только за счет загрузки мощностей, простаивавших до конца 1990-х. Появились и эффективные менеджеры. За прошедшие 10 лет российские металлурги и нефтяники модернизировали свои заводы, вывели непрофильные активы и поувольняли лишних людей. […]
Одними из самых неэффективных в России оказались строительный и банковский сектора. По данным McKinsey, производительность розничных банков в России в 10 раз ниже, чем в Западной Европе. […]
В строительном секторе производительность упирается а бюрократию. «Эффективность этого бизнеса зависит от скорости получения согласований, отношений с чиновниками. Из-за этого у компаний нет никакого стимула конкурировать на стройплощадке: снижать издержки, применять инновационные технологии» , - говорит партнер McKinsey Виталий Клинцов. В России согласование документов на строительство, по данным McKinsey, занимает более 700 дней против 40 дней в США. […]
Все плохо и в электроэнергетике, но скорее «по техническим причинам» . 40% электростанций в России - старше 40 лет. Для производства 1 МВт•ч электричества российским компаниям требуется в 6 раз больше людей, чем энергокомпаниям США. Старший партнер McKinsey Ирина Швакман объясняет феномен так: много специализированных сотрудников, которые создают необходимость иметь специализированных начальников. «В Европе электростанции обслуживают посменно и все подчиняются одному начальнику смены, - рассказывает Швакман. - В России же технические сотрудники станции организованы по цехам, в каждом цехе свой начальник» . Это пережитки советских времен. Хорошо еще, что государство решилось либерализовать отрасль. Теперь у частных собственников, заплативших за энергокомпании, есть стимул повышать производительность. […]
Одна госкомпания обратилась к McKinsey с просьбой помочь ей решить проблему: там работало в 10 раз больше людей, чем в аналогичной компании в Европе. «Мы привезли к ним своих лучших экспертов» , - рассказывает Виталий Клинцов. Эксперты изучили работу компании и вынесли свой вердикт: 20% персонала можно сразу сократить, никто даже и не заметит. Это люди, которые вообще не работают. Еще 20% можно сократить, если просто оптимизировать бизнес-процессы, ничего не инвестируя. И, наконец, можно уволить еще 20% работников за счет внедрения автоматизированных систем. Это потребует некоторых инвестиций, но они окупятся в течение года. Похожим образом обстоит дело во многих других компаниях. Но не все спешат рапортовать о массовых увольнениях. Ведь это вопрос не только эффективности, но и политики: нельзя же в кризис оставлять без работы сотрудников градообразующих предприятий. Словом, производительность труда легко можно удвоить. Но надо принимать и системные меры.
Например, Китай вкладывает в основные фонды 40% своего ВВП, а Россия - только 19%. Чтобы стать эффективной экономикой, надо вкладывать 25-30%. Необходимо строить новые производства, развивать новые проекты.
Но в России не хватает квалифицированных проектных менеджеров. Клинцов из McKinsey приводит такой пример: «Гендиректор крупной компании сказал мне: у меня 30 крупных проектов, потенциально очень выгодных, но только пять менеджеров, которые могут вести такие проекты. Как ты думаешь, сколько проектов я буду делать? Пять! »