рыцарь смерть и дьявол

Ответ от Ирина ******[гуру]
Нидерланды, Гаага, статуя "Рыцарь, смерть и дьявол" ( "Knight, death and devil").

Рыцарь-христианин едет по гористой местности, сопровождаемый Смертью с песочными часами и дьяволом. Рыцарь — аллегория активной жизни; он совершает свои подвиги в борьбе со смертью.
Вдохновила скульптора, Александра Таратинова, - гравюра "Рыцарь, смерть и дьявол", Альбрехта Дюрера.

Дюрер в своем нидерландском дневнике называет эту гравюру просто «Всадником». Его же современники именовали ее «Рыцарь».
По мрачному ущелью медленно и неуклонно движется вперед могучий рыцарь, погруженный в глубокое раздумье, восседая на громадном коне.
Рыцарь закован в прочные доспехи, голова его увенчана громадным шлемом, который позволяет видеть только узкую тропинку, ведущую вперед. И он не замечает ни Смерти, показывающей ему песочные часы как намек на скоротечность жизни, ни Дьявола, пытающегося остановить его.
«Рыцарь» как бы зримо воссоздает один из самых известных трактатов Эразма Роттердамского «Оружие христианского воина» (1503), а именно одну из его глав, именуемую «Четвертое правило» : «Однако для того чтобы ты смог устремиться к счастью уверенным шагом, вот тебе правило: поставь перед собой как единственную цель жизни Христа; к Нему одному обрати все стремления, все усилия, всё дело и досуг. Знай же, что Христос — не пустой звук, а не что иное, как любовь, прямодушие, терпение, чистота, — короче говоря, все, чему Он учил. Пойми, что дьявол — не что иное, как все, что удерживает от этого. К Христу стремится тот, кто влечется к одной только добродетели. Кто служит пороку, продает себя дьяволу. Поэтому да будет взгляд твой прост, а все тело да будет сияющим. Пусть смотрит он только на Христа как на единственное и высшее благо; не люби ничего, не желай знать ничего, не жди ничего, кроме Христа и ради Христа».
В 1954 году было доказано, что трактат Эразма предназначался в первую очередь для Иоганна Поппенрейтера — знаменитого оружейника, придворного литейщика Карла V. Эразм как бы передавал оружейнику свое «Оружие».
Дюрер же воплотил это «Оружие» в гениальной гравюре — мощной, пластичной, совершенной по форме, которая в тысячах оттисков разлетелась по всей Европе, вызывая восторг и восхищение.