высокая болезнь

Ответ от Анечка[гуру]
Татьяна, в 1924 году в журнале “ЛЕФ” печатается поэма “Высокая болезнь”, в которой Б. Пастернак пытается выразить свое понимание Октябрьской революции.
____
Высокая болезнь
Мелькает движущийся ребус,
Идет осада, идут дни,
Проходят месяцы и лета.
В один прекрасный день пикеты,
Сбиваясь с ног от беготни,
Приносят весть: сдается крепость.
Не верят, верят, жгут огни,
Взрывают своды, ищут входа,
Выходят, входят, идут дни,
Проходят месяцы и годы.
Проходят годы, все в тени.
Рождается троянский эпос.
Не верят, верят, жгут огни,
Нетерпеливо ждут развода,
Слабеют, слепнут, идут дни,
И в крепости крошатся своды.
Мне стыдно и день ото дня стыдней,
Что в век таких теней
Высокая одна болезнь
Еще зовется песнь.
дальше - здесь
____
В поэме замечательного поэта и переводчика Б. Пастернака "Высокая болезнь" отразились его размышления не только о сложном времени начала XX века, но и о природе искусства, о непростом назначении поэта. Исторически уже сложилось так, что люди искусства пропускают через себя боль и проблемы эпохи — и тем самым как бы раскрывают, обнажают их, делают более доступными для понимания следующих поколений.
Поэма "Высокая болезнь" вся построена как бы из фрагментов — воспоминаний и раздумий автора, в которых отразилось его отношение к происходящим событиям, к людям. Намеренная разорванность, внутренняя динамика повествования позволили поэту передать ход и ритм времени, неукротимое движение исторического процесса.
Сбиваясь с ног от беготни,
Приносят весть: сдается крепость.
Не верят, верят, жгут огни,
Взрывают своды, ищут входа,
Выходят, входят, идут дни,
Проходят месяцы и годы.
Жизнь, окружающая поэта, полна не только величия, но и смуты, беспокойства, страданий, неуверенности в завтрашнем дне. Это — переходное время, когда "рождается троянский эпос". Однако, с другой стороны, Пастернаку понятна вся беспощадность века, когда действительность больше похожа на содом, когда многие, не умея разобраться с новшествами эпохи, бросались "от книг на пики и на штыки", когда не дает покоя "сосущий клекот лихолетья", принося то голод, то разруху, то болезни.
Призвание поэта, который часто первым чувствует приближающиеся изменения и по-другому, чем обычные люди, на них реагирует, Пастернак называет "высокой болезнью". Поэт и другие творческие личности всегда общались с миром на равных, и это налагало на них огромную ответственность всегда быть честным перед временем и собой ("я не рожден, чтоб три раза смотреть по-разному в глаза"), они не имеют права даже на случайные ошибки.
Пастернак говорит и о трагичности положения поэта, который во времена грозной смены событий иногда вынужден выступать не в роли активного деятеля, а в роли пассивного свидетеля, летописца истории. Поэтому он называет свое творчество "музыкой во льду", "музыкою чашек, ушедших кушать чай во тьму глухих лесов":
Мы были музыкою мысли,
Наружно сохранявшей ход.
Но в стужу превращавшей в лед
Заслякоченный черный ход.