загогулина

Ответ от Елена Федорова[гуру]
Ельцин и литература - несовместимы

Ответ от Ђатьяна Кириченко[гуру]
Нет. Это устное народное творчество.

Ответ от Fanny Fler[гуру]
"(...) У романтика Павла Когана есть известные каждому любителю поэзии строки:
Я с детства не любил овал,
Я с детства угол рисовал.
У Коржавина было другое отношение к миру:
Меня, как видно, Бог не звал
И вкусом не снабдил
утонченным.
Я с детства полюбил овал
За то, что он такой
законченный…
В этом стихотворении есть и судьба и характер – естественно, другие, чем у автора знаменитой «Бригантины» .
А от судьбы, как известно, никуда не уйдешь.
Все поэты в стране писали о Сталине, Эмка Мендель тоже:
Там за текущею работой
Жил воплотивший резвый век
Суровый, жесткий человек –
Величье точного расчета.
Стихи пошли гулять по рукам. Попали не в те – кто-то плюнул, дунул, и «кому надо» оно стало известно в такой редакции:
А там, в Москве, в пучине мрака,
Встал, воплотивший трезвый век,
Не понимавший Пастернака
Суровый жесткий человек.
«Где надо» и «кто надо» не очень стали разбираться в причудах поэзии.
И Мандель поплатился.
Коржавин искренне считал, что славил Сталина, и был изумлен, когда другие поняли эти строки иначе.
И указали указующим перстом…
А когда указали, за ним пришли, как обычно ночью, и вытащили недоумевающего поэта из теплой общежитской постели.
Он искренне недоумевал, за что?
Мера таланта – один «Мандель»
Но не только эти стихи, другие тоже выбивались из привычного эстетического словесного ряда и были весьма и весьма талантливы – поэтому и расходились по всей Москве.
Молодой Самойлов в шутку любил определять среди своих знакомых эталон тех или иных качеств. Эталоном таланта он определил Эмку, единицу таланта назвав одним «Манделем» . Но при этом не забывал уточнять, что сам Эмка Мандель тянет на 0,75 «Манделя» .
А Борис Слуцкий предлагал своим друзьям такой тест: кто в поэзии сколько стоит? При этом за точку отсчета предлагал брать вирши поэта Игоря Кобзева. По его собственной категорической оценке, сто «Кобзей» едва-едва дотягивали до одного «Манделя» .
Эмку невозможно было не любить за его человеческие качества, как невозможно было не любить его отчаянно оригинальные стихи.
Книги имеют свою судьбу – утверждали древние.
А их создатели?
Я не был никогда аскетом
Я не мечтал сгореть в огне.
Я просто русским был поэтом
В года, доставшиеся мне, –
писал Наум Коржавин в середине ХХ века.
А какие года достались?
А года достались непростые – 47-й, 56-й, 73-й.
Сталинские, когда человеческая личность приравнивалась к «винтику» огромной и бездушной государственной машины.
Хрущевские, кратковременные, как летний дождик, когда человеку дали на какое-то мгновенье не открыть – приоткрыть (всего лишь! ) рот.
Первые брежневские заморозки, грянувшие с процессом Синявского и Даниэля, когда вновь в общественное сознание пытались укоренить ложь как единственно возможный способ существования.
«Самый гениальный и мудрый Учитель, Иосиф Виссарионович… »
«Дорогой Никита Сергеевич… »
«Лично Леонид Ильич… »
Огонь, вспыхнувший в 1917-м, огонь революции и Гражданской войны, разгорался все сильнее и сильнее. Он продолжал гореть и в годы сплошной коллективизации, превратившей независимого крестьянина, кормившего ранее Россию и мир, в зависимого колхозника, еле сводящего концы с концами. Он продолжал гореть и в годы первых пятилеток, когда ценой неимоверных жертв отсталая ранее страна превращалась в мощную индустриальную державу. В топке 37-го сгорали уцелевшие от предыдущих чисток партийные функционеры и «уклонисты» , простые колхозники и рабочие, выдающиеся писатели и режиссеры, ученые и актеры, объявленные «врагами народа» . И если в это время беда и горе обошли Коржавина стороной, то 47-й ударил по нему трехлетней сибирской ссылкой. (...)
Вот такие «загогулины» (как выразился однажды известный политический деятель по другому поводу) поэтической судьбы. (...) " Г. Евграфов, "Загогулины судьбы".

Ответ от Пётр васильев[гуру]
егор гайдар

Ответ от 3 ответа[гуру]

Ответ от 3 ответа[гуру]