как немцы называли катюшу

Ответ от Dimitri Benzler[гуру]
За жуткий, душераздирающий вой, который издавали при полете реактивные снаряды, немцы прозвали БМ-13 “сталинским органом”.

14 июля 1941 года на небольшой белорусской станции Орша скопились десятки немецких эшелонов с войсками и техникой. Фашисты не спешат разгружаться, танкисты разлеглись на броне своих танков.
Неожиданно из-за леса поднимается множество светящихся огней и в ту же секунду барабанные перепонки буквально разрывают душераздирающий вой и рев. Немцы в шоке
Леонид Усов
Огненный шквал обрушивается на станцию, переворачивая 10-тонные танки, словно картонные коробки. Залп длился всего несколько секунд. Но и их было достаточно, чтобы нанести врагу сокрушительный удар, а в душе немцев поселить неимоверный ужас и страх.
Так у Красной Армии появилось собственное секретное оружие – реактивные минометные установки БМ-13, которые народ сразу же ласково назвал “катюшами”. Немцы до конца войны охотились за ними, намереваясь раздобыть хоть одну, чтобы ее скопировать. Но – безуспешно. Советское секретное оружие, хоть и было под носом у немцев, но врагу так и не досталось.
ОТНОШЕНИЕ БЫЛО ПРОХЛАДНЫМ
Над принципиально новым ракетным оружием работало целое КБ, куда вошли и будущие создатели космической техники Королев и Глушко. Всего около полусотни ученых трудились над изобретением и совершенствованием установки, но всю славу забрал себе мало кому известный Андрей Костиков.
Сергей Королев, арестованный в 1937-м по доносу Костикова и побывавший на Колыме, позже отзывался о нем более чем нелестно: “Подобных Костиковых нужно кувалдой добивать”.
Путь создания “катюши” был более чем тернист – руководство страны и армии относилось к разработкам скептически. К тому же, Сталин почему-то не верил в будущее ракетной техники, потому-то ракеты первыми появились в Германии.
Отнесся Сталин поначалу прохладно и к БМ-13. Тем не менее, экспериментальная модель была сделана и в мае 1939-го она должна была пройти первое испытание, при котором пожелал присутствовать маршал Семен Буденный.
Еще не зная, как установка себя поведет, в целях безопасности создатели попросили гостей отойти подальше. Отошли все, кроме Буденного, пожелавшего ближе увидеть, как будет работать новое чудо-оружие.
…Грянул залп на несколько секунд, и в этот момент установка подняла такие клубы дыма и пыли, что Буденный в них просто исчез. Когда же они немного улеглись, маршал долго отряхивался и гневно матерился.
Наркома обороны Клима Ворошилова, курировавшего по поручению Кремля создание “катюш”, результаты испытаний не удовлетворили и установку отправили на доработку. И только, как оказалось впоследствии, в самый последний мирный день – 21 июня 1941 года – “высокая” комиссия дала “добро” на серийное производство.
ПЕРВЫЙ РЕЙД
К началу войны советские специалисты успели выпустить 7 машин и около 4 тысяч реактивных снарядов. Они и стали первой реактивной батареей, которую сформировали 23 июня, а уже ночью 2 июля отправили на фронт.
Поскольку оружие было секретным, командир батареи Иван Флёров получил приказ – передвигаться только ночью и ни в коем случае не оставлять технику врагу.
В каждой машине было заложено до 70 кг взрывчатки – так, на всякий случай. Охранял установки особый взвод НКВД, солдатам которого были даны полномочия даже стрелять в своих, но сохранить секретность оружия.
На легендарном Бородинском поле Иван Флёров сообщил всем цель рейда – испытать новое оружие в бою. Тут же вся группа – а к колонне придали медицинскую, техническую и заправочную части – поклялась не допустить, чтобы “катюши” попали к немцам.